Гибель двух банкиров, Михаила Яхонтова и Андрея Скрипкина, работавших на банк «Смоленский», закрыла тему долга обоих перед Агентством по страхованию вкладов (АСВ). Но открыла тему тех людей, кто стоял за этим кредитным учреждением и его операциями. География которых может вести на Дальний Восток — к залежам металлов, от добычи которых зависит военный и технологический уровень России.
Трагедия с элементами сказки
Михаил Яхонтов попросил своего знакомого Андрея Скрипкина взять в банке «Смоленский» несколько кредитов на общую сумму 96 миллионов рублей. Исключительно для того, чтобы показать движение средств по счетам кредитного учреждения. Операция обещала быть технической транзакцией — взял кредит, вернул кредит. Но в процессе реализации схемы «Смоленский» успел потерять лицензию, и Андрей Скрипкин остался должником. Оба в 2019 году были признаны виновными в уголовном преступлении приговорены к лишению свободы. Тверской районный суд Москвы назначил Михаилу Яхонтову шесть лет, а Андрею Скрипкину — четыре. Сотрудники Агентства по страхованию вкладов тем временем готовили свои иски, и суд с ними согласился, потребовав взыскать с бывших топ-менеджеров свыше 8,4 млрд рублей.
Андрей Скрипкин попытался обсудить возникшую проблему с недавно освободившимся из мест заключения Яхонтовым, но в процессе разговора пришел в ярость и убил — сначала самого Яхонтова, а затем и его семью — жену и дочь, как нежелательных свидетелей. После чего подался в бега, но был арестован в Белоруссии и от стыда за содеянное свел счеты с жизнью в камере.
Примерно так может выглядеть история, накрывшая жизни потомков банка «Смоленский», которые смогли пережить кредитную организацию, закрытую регулятором в декабре 2013 года, но не смогли уйти от последствий этого закрытия. Скорее всего она так и будет выглядеть, хотя источники в правоохранительных учреждениях обещают расследовать гибель банкиров вплоть до установления всех деталей происшедшего.
Но это из области пожеланий. Предполагаемый убийца попал в поле зрения камер видеонаблюдения, а самоубийство в камере СИЗО-2 Витебска в принципе вопросов не может вызвать по вполне очевидным причинам. Таким образом эта история пополнит копилку образов реального российского капитализма.
Далеко не первая смерть
В этой трагичном, но весьма кратком сюжете есть очень длинный (по российским меркам) исторический хвост. О самом факте его существования поведала Елена Карелина, член комитета кредиторов «Смоленского», а также общественного совета АСВ. «Никто лучше меня это дело не знает. Я даже догадываюсь, что будет происходить. Хочу вам сказать: это далеко не первая смерть», — предупредила она общественность.
Каким образом скромный по оборотам «Смоленский», а тем более московский филиал этого банка мог вызвать такой зловещий оскал оценок? Обычно подобные учреждения используются исключительно для «транзитных операций» (так нейтрально называются денежные потоки, которые являются частью схем по отмыванию денег и выводу их на запад). Но у «Смоленского» есть реально глубокая и давняя история, которую слишком многие люди хотели бы покрыть мраком.
Речь идет о вольфраме — металле, который в свое время был крайне необходим советскому ВПК, но потом, в связи со смертью последнего, оказался востребованным исключительно на экспорт. Основной характер операций и денежных потоков, таким образом, переместился из зоны производства в зону торговых операций, а субъектами этих операций стали не собственники активов, а трейдеры произведенной продукции.
Особенно ярко проявилась эта тенденция на Дальнем Востоке, где производители сырья оказались потеряны для российских покупателей напрочь. В числе таковых Лермонтовская горнорудная компания, которая в советские времена обеспечивала почти треть сырья для производства вольфрама — самого тугоплавкого металла, незаменимого при производстве бронебойных сердечников, гироскопов для ракет и прочей стратегической продукции. Не говоря уже об использовании его в качестве электродов для аргонно-дуговой сварки, без которой невозможно производить титановые корпуса для современных стратегических бомбардировщиков.
В 2000-е годы Лермонтовская горнорудная компания оказалась под контролем компании «Дальполиметалл», которую в свою очередь контролировала Glencore International, крупнейший международный сырьевой трейдер, под названием Marc Rich+Co выполнявший функции внешнеторгового агента Советского Союза, но в 1990-е превратившегося в самостоятельного игрока в России. Нет ничего удивительного в том, что «Дальполиметалл» играл свою игру в отношениях с Лермонтовской горнорудной компанией, в результате чего кредиторская задолженность последней росла как на дрожжах.
Приморский гость
В середине 2000-х на «Лермонтовский ГОК» начал претендовать новый игрок — «Русский вольфрам». Несмотря на название, правоохранительные органы довольно долго не могли понять, кто является собственником «Русского вольфрама», так как руководство дальневосточным предприятием осуществляла Capital Management Group, зарегистрированная на Сейшельских островах.
Позже стало понятно: «Русский вольфрам» — это «группа разношерстных боевых товарищей, среди которых ребята с серьезными подхватами во власти, и просто серьезные «коммерсы».
Мозговым центром этой группы выступал Антон Родионов, а роль финансового центра играл директор московского представительства банка «Смоленский» Павел Шитов. Первый трансформировался во фронтмена группы собственников, а второй — во владельца банка «Смоленский».
О том, кого называли «боевыми товарищами», можно понять, проследив партнеров банкира Павла Шитова в других проектах. Например, в фонде социальных инициатив «Здоровье нации» фигурирует Николай Шуба — активный участник «Боевого братства» — всероссийского общественного движения ветеранов локальных войн и военных конфликтов, созданного в 1997 году на базе разрозненных объединений и фондов ветеранов афганской войны. По некоторым оценкам, в эту организацию входило более 750 тысяч человек. А некоторые из них стали звездами первой величины на рынке войны за активы, самый известный из которых депутат Госдумы Дмитрий Саблин. Шитов получил известность также из-за слухов, что он мог представлять интересы Виктора Маслова — бывшего главы ФСБ Смоленской области, занимавшего пост губернатора с 2002 по 2007 годы. Бывший прокурор Смоленской области Евгений Агарков в свое время издал книгу «Истоки смоленской коррупции», где среди прочего вменяет начальнику УФСБ Маслову участие его подчиненных в расхищении конфискованного контрабандного цветного металла, сигарет и спирта.
Удар с тыла
Воевать за актив пришлось и на Дальнем Востоке. Антон Родионов сражался с «Дальполиметаллом», но в итоге он оказался под ударом с тыла. Волевым решением тогдашнего губернатора Приморья Сергея Дарькина ГОК был передан в управление ГУП «Примтеплоэнерго», и войну пришлось вести уже на новом фронте. Вся эта история происходила в десять лет назад, но она более чем актуальна и сегодня. Дело в том, что приморские власти уже несколько лет пытаются приватизировать Лермонтовский ГОК, стоимость которого оценивается в 179 миллионов рублей, но тот требует колоссальных инвестиций в развитие. Все эти конкурсы срываются — никто не хочет рисковать. Возможно потому, что отношения ГОК и «Русского вольфрама» далеки от урегулирования. Последний в суде в суде пробует взыскать с Лермонтовского ГОК 122 млн рублей арендной платы и пени за просрочку договорных обязательств. Но сколько еще скелетов припасено в недрах, могут знать только бывшие сотрудники банка «Смоленский». Которые их туда, скорее всего, и прятали. Именно кредитные учреждения чаще всего выступают в роли защитников последней инстанции для корпоративных активов. Точнее сказать, сотрудники этих банков.
Малороссийский Шитов
Тем более интересно, что бывший (уже) банкир Павел Шитов жив и здоров, и даже сумел избежать заключения. Более того, он открыто комментировал убийство Михаила Яхонтова, отрицая возможную связь этой трагедии с его работой в «Смоленском».
Возможность для такой жизни и комментариев Шитов получил, своевременно уехав в Днепропетровск, где он проживает сейчас в собственной однокомнатной квартире. Скромно, конечно, для мастера финансовых операций, но относительно спокойно. Беглый банкир летом 2015 года обзавелся паспортом Украины.
Интересно, что экс-банкир совершенно позабыл, как он избавился от российского паспорта – то ли в посольство РФ отправил на территории своей новой родины, то ли в миграционную службу России. А может и сохранил — всякое бывает. Сейчас наступает критический момент в жизни Павла Шитова. Как говорится, с такими знаниями и на свободе. Интересен сам факт появления этого человека в информационном пространстве — возможно, так лучше выглядит его защита.
Что может скрываться за смертью банкиров Михаила Яхонтова и Андрея Скрипкина