На этой неделе весьма знаковое событие произошло для одной из самых известных отечественных лотерей — «Русскому лото» исполнилось 25 лет. Несмотря на то, что это самая известная лотерея, у нее есть конкуренты. В ассортименте «Столото» десятки игр на удачу — «6 из 45», «Жилищная лотерея» «Матчбол» и так далее. В 2017 году система государственного лото принесла выручку в 34 миллиарда рублей, в 2018-м — уже 46 миллиардов. Все эти деньги обеспечили люди, которые покупают билеты.
Организатором лотерей в России считается государство. Однако на самом деле, государству здесь перепадает немного. Всего 5% отправляется на возведение спортивных объектов, ради которых все вроде, как и задумывалось.
В 2014 году по инициативе вице-премьера Игоря Шувалова правительство России запретило все частные лотереи. Предполагалось, что система станет прозрачной, игроков перестанут обманывать с выигрышами, а в бюджет хлынут дополнительные средства на поддержание инфраструктуры Олимпиады в Сочи. За организацию лотерей отвечают два министерства — Минфин и Минспорт. У каждого из них свой частный оператор, который отвечает за сам процесс розыгрыша — крутит шарики, мешает бочонки и т. д. Под патронатом Минфина находится ООО «Спортлото», под Минспортом — ЗАО «Государственные спортивные лотереи» (ГСЛ). Распространением и продажей всех билетов занимается компания «Столото». Казалось бы, где загвоздка? Ответ — на Волгоградском проспекте Москвы. Все подминистерские частные фирмы сидят в одном офисе — том самом, с вертолетной площадкой.
В юридических базах все ниточки тянутся к Араму Саркисяну, зятю бывшего зам. мэра Москвы Иосифа Орджоникидзе (занимался регулированием игорного бизнеса).
До середины 2017 года Саркисян сам числился учредителем ГСЛ и «Столото». В 2012 году связанная с ним компания «Тоскана Холдинг» выкупила бренд «Спортлото» у Сбербанка за 1,9 млрд рублей.
Саркисяна называют другом торговца автомобилями Александра Варшавского, который стал первым дилером компаний «Мерседес», «Форд» и «Роллс-Ройс» в России. В автосалоне «Авилон» на Волгоградском проспекте их пути по-прежнему пересекаются.
— У нас гослотереи нет, одно название. Государство дало монополию на бизнес одной компании, а само получает копейки, — говорит эксперт игорного бизнеса Дмитрий Слободкин. — «Камелот» — государственная лотерея Великобритании — приносит в бюджет государства 37%, а вознаграждение оператору составляет всего 1%. У нас же примерно 45% получает частный оператор. При этом это абсолютно непрозрачный бизнес. Нигде в публичном отчете не расписаны затраты — сколько тратится на рекламу, сколько на распространение и так далее. Мало того, сам программный продукт — компьютерный алгоритм — был куплен у греческой компании. Возникает вопрос: что, собственно, есть у оператора? Столы и стулья?
Забытые 2 миллиарда
Никому не нужные 2 миллиарда рублей лежат в Москве, и их никто не забирает. Одна из странностей финансовой отчетности государственного лото — огромные объемы невостребованных выигрышей, которые уже давно побили отметку десятизначных чисел.
По закону те выигрыши, которые «проспал» победитель, ждут его в офисе еще полгода. Потом они отправляются на специальный счет, снять с которого их можно только исковым заявлением. После этого срока деньги вливаются в федеральный бюджет. По крайней мере должны. Счетчик невостребованных выигрышей в отчетности ГСЛ с 2013 года так ни разу и не обнулялся — деньги в бюджет не ушли. Это подтверждает и отчет руководителя ГСЛ Валентина Кондрашова. По его словам, в 2018 году в федеральный бюджет поступило 2,4 миллиарда рублей. С «забытыми» выигрышами было бы гораздо больше.
— Этому может быть несколько объяснений, — говорит Дмитрий Слободкин. — Может быть, речь идет о накоплениях маленьких выигрышей, за которыми никто не хочет приезжать. Но 2 миллиарда — это все равно очень много, по другим странам я такого не припомню.
Еще есть вариант, что люди не могут получить свои выигрыши из-за плохой системы выплаты. Или третье — банальный мухлеж.
Кто заработал больше всех?
Согласно Федеральному закону «О лотереях» не менее 50% от всей лотерейной выручки должно распределяться на выигрыши, 10% от того, что осталось, забирает государство. Все остальное — вознаграждение частной компании. В результате в 2018 году из-за зависания выигрышей игрокам отошло только 49,6%. Немногим больше, чем к частным посредникам — 45,2%. Государству же досталось только 5,2%.
Если прибавить к заработку частных компаний еще и 2.178.832.350 невостребованных рублей, которые, судя по всему, никуда не денутся с их счетов, получится, что посредники положили в карман на 150 миллионов больше, чем было отпущено игрокам со всей страны.
— Самое интересное: до того как убрали негосударственную лотерею, отчисления государству были по 10%. Негосударственные почему-то платили больше, чем сейчас платят государственные. Такое впечатление, что это просто коррупционная история, которая зародилась еще в нулевые годы, во времена Госкомспорта. Тогда все и начиналось, — заключает Слободкин.
Как «Русское лото» приобрело армянский акцент