Почему арбитражный управляющий Михаил Котов оказался в СИЗО «Матросская тишина»

2703
0
27030

Уже который месяц вся наша страна наблюдает английское шоу «отравление Скрипалей». Но уникальный метод доказательства через троллинг темы в СМИ похоже нашел свое воплощение в России. В банкротном деле «Трансаэро» появилась новая жертва – арбитражного управляющего Михаила Котова задержали и поместили в СИЗО.

Правящие круги «гадящей» англичанки совершили дерзкое открытие в области права, введя в него такую новеллу, как «хайлилайкли» — «с высокой степенью вероятности». Кроме того, был применен невероятно эффективный способ доказательства: имел возможность – следовательно и совершил.

Истинно говорят – дурной пример заразителен!

Увы, но, похоже, этот способ легко решать сложные правовые проблемы находит своих последователей в нашей стране.

16 октября сего года суд арестовал арбитражного управляющего Михаила Котова по делу о растрате 1 млрд. рублей в деле о банкротстве ОАО авиакомпании «Трансаэро».

Банкротство крупнейшей в нашей стране частной авиакомпании так или иначе коснулось многих – и тысяч пассажиров, и сотен бывших работников, и кредиторов, и отдельно взятых конкурентов. Только представьте, какое количество противоречивых интересов сошлось в одной точке.

Именно многообразие интересов позволяет предположить, что картина происходящего не так уж очевидна, как это показывается сегодня следствием.

По мнению правоохранителей, Котов вступил с генеральным директором «Трансаэро» Александром Бурдиным в преступный сговор. Действуя по сговору в преступных целях, Бурдин, будто заключил два договора хранения имущества Должника (речь о «Трансаэро»), провел открытый (!) аукцион по продаже части автопарка Должника, а также провел торги по продаже находящихся в залоге у Россельхозбанка авиадвигателей. Утверждается, что часть денег, пошедших в оплату за хранение имущества, была переведена на подконтрольные обвиняемым (sic!) фирмы-однодневки, а автомобили и двигатели были проданы по цене существенно ниже рыночной («хайлилайкли», что купившие имущество Должника по дешевке люди «отблагодарили» Бурдина и Котова). Такая вот неприглядная картина …

Любознательный читатель заинтересуется: как же так, Бурдин проделал все эти кульбиты, а арестован Котов, где справедливость?!

Но… торопиться не надо!

Во-первых, Бурдин давно скрылся где-то за пределами нашей Родины, а Котов, даже отдыхая за границей, как только узнал от адвоката, что его могут объявить в розыск, тут же вернулся и явился к следователю. Логично же арестовывать не того, кого нужно искать, а того, кто под рукой!

Во-вторых, как утверждает адвокат арбитражного управляющего Эдуард Чургулия,- «Котову вменяют пособничество в заключении договоров с некими компаниями из-за чего стало возможно хищение более миллиарда рублей. Но это в принципе невозможно. Котов не являлся сотрудником «Трансаэро» и все его общение с Бурдиным происходило на совещаниях, касающихся процедуры банкротства. В хозяйственную деятельность он вообще не вмешивался, у него и права не было.То есть то, что Бурдин поназаключал и оплатил, Котов узнал из документов представленных для проведения финансового анализа!».

Узнал и обжаловал ряд сделок в суде. Но, по мнению следствия, это тоже роли не играет. Все равно преступный сговор просматривается. Как утверждают наши шерлоки холмсы, Котов и Бурдин изымают из электронных баз данных сведения об имуществе должника, о запчастях, должниках компании и тем заметают следы своих хищений. Котов фальсифицирует данные о положении Должника, препятствует формированию объективной картины ситуации тем, что просто проводит финансовый анализ за период вместо того, чтобы проводить такой анализ поквартально! В тюрьму негодяя!

И этот вывод делается несмотря на то, что Котов провел финансовый анализ в соответствии с требованиями закона, признаки преднамеренности банкротства «Трансаэро» установил, и сам обратился с соответствующим заявлением в правоохранительные органы.

А сейчас хорошо бы самим себе задать некоторые вопросы по поводу прочитанного и попытаться ответить на них.

Вся вышеизложенная ситуация была бы очень стройной и логичной, когда речь идет о типичной коммерческой лавке, где всех сотрудников – директор, бухгалтер, секретарь да водитель. Тут можно было бы встретиться с глазу на глаз, договориться, директор пошел ковыряться в своем компьютере с базой данных о десяти платежках и договариваться со складами: выставьте мне цену выше ваших тарифов, а разницу разделим. Все логично.

Но только не когда речь идет о такой крупной компании, как «Трансаэро».

Для начала обратим внимание на хронологию. В конце ноября 2015 года акционеры «Трансаэро» назначают Бурдина Генеральным директором. В начале декабря в «Трансаэро» начинается процедура банкротства – наблюдение, суд назначает Котова по предложению одного из кредиторов – ПАО «Сбербанк» — временным управляющим. Котов и Бурдин впервые встречаются 20 января 2016 года на совещании, которое Котов проводит в офисе Должника. В совещании участвуют десятки людей – помимо Генерального директора там находятся все заместители и руководители ключевых служб. И тут, по мнению следствия, Котов договаривается с Бурдиным о ведении преступной деятельности! Следствие так и пишет – в конце января, сразу после первой встречи. Даже если предположить, что оба, и Котов, и Бурдин – преступники, они, будучи людьми порочными, помимо прочего должны обладать как минимум одним ярко выраженным качеством – подозрительностью. А тут, по мнению следствия – хоп! – и договорились, и ну преступничать! Логично? Нисколько.

Кто работал в крупной компании, тот знает, как мучительно долго принимаются решения, особенно связанные с расходами. Можно ли представить, скажем, руководителя «Аэрофлота», который сидит в интернете и ищет склад для хранения имущества? Нонсенс. Зато представить менеджера, который по заданию профильного заместителя Гендиректора этим занимается можно. И подписывается договор только пройдя все стадии внутрикорпоративных согласований. Договор подписан, далее – платеж. Сколько человек задействовано в процедуре? Явно не один, а тем более в ситуации, когда новый директор попадает в давно спаянный коллектив, тот самый коллектив, который и привел компанию в банкротство.

Ну, а можно себе представить, что Генеральный директор и временный управляющий изымают сведения из электронных баз данных? Мне что-то подсказывает, что они даже не знают, где этот сервер находится. Представьте, сколько людей должно быть задействовано, чтобы «тайно» изъять такие данные! Но следствие утверждает – изъяли Котов и Бурдин! Еще один Абсурд!

И тут на помощь нашим сыщикам приходит правительство Великобритании. В скобках заметим, что приведенные выше обвинения Котову предъявили 6 августа этого года (только он об этом даже не догадывался), а арестовали его 16 октября. Правильно предположить, что на момент предъявления обвинений у следствия уже были в наличии свидетельские показания, документы и прочие материалы, доказывающие виновность Котова. Отнюдь. Судя по всему, их не было в августе, нет и в октябре.

Так почему же тогда арестовали Котова? А «хайли лайкли»!

Мог Котов вступить в сговор с Бурдиным? Мог. Значит, вступил. Мог Котов иметь подконтрольные фирмы-однодневки? Мог. Значит, имел. Мог Котов разрушить замок 14 века? Черт, по датам не бьется, это на него повесить не сможем…

Так и выглядит на наш манер их «хайли лайкли»: решили хоть кого-то посадить по этому делу – посадим. Какие ваши доказательства? Никаких, только «хайли лайкли», но ведь работает!

А теперь без всяких шуток зададим вопрос (который, кстати, хорошо бы и следователям себе задать): quiprodest? Кому выгодно все проблемы банкротства «Трансаэро» свалить на Котова и Бурдина? Получается, что Бурдин совершил 4 сделки, которые следствие считает преступными. Две из них – связаны с хранением имущества должника, это затраты на общую сумму немногим более пятисот миллионов рублей. Две другие – продажа имущества Должника, выручка от которого направлялась в том числе на погашение задолженности по заработной плате сотрудникам «Трансаэро». Насчитали (пока бездоказательно) 1 миллиард 300 миллионов рублей ущерба.

Котов, кстати, обжаловал одну из перечисленных сделок, считая ее незаконной. Явный признак преступного сговора с Бурдиным (смешно, но следствие, похоже, так и считает). Другие три Котов не обжаловал, не усмотрев в них нарушений. Следствие их тоже считает преступлением?

Конечно, миллиард рублей – это очень много, и если будет доказано, что кто-то виновен в их хищении, то этот кто-то должен понести наказание максимально суровое. Правда, для этого нужно доказать, что, во-первых, они были похищены, а, во-вторых, доказать кто именно это сделал. Увы, но следствие, не сделав ни того, ни другого, идет дальше. Котову вменяется, что он, якобы, заметая следы своих преступлений, исказил финансовую отчетность Должника, что не позволяет кредиторам сделать вывод о том, когда же наступили необратимые кризисные явления в компании.

Вернемся во времени и посмотрим, что происходило с «Трансаэро» ДО того, как Котов был назначен временным управляющим.

Максимальная выручка у компании была в 2014 году – 114 млрд. рублей, но и в том же году образовался убыток – 14 млрд. В 2015 году, в конце которого «Трансаэро» вошло в процедуру банкротства, выручка составила лишь 50 млрд., убыток – 8,5 млрд., а кредиторская задолженность составила свыше 100 млрд. рублей.

То есть, убытки за 2 года – 22,5 миллиарда, долги – больше 100 миллиардов. В том числе основные акционеры и фактические хозяева «Трансаэро» супруги Плешаковы меняют Генерального директора, при котором все это счастье случилось, на Бурдина, после этого в компании начинается процедура банкротства, а супруги с горя уезжают жить во Францию.

Я далек от мысли, что следствие отрабатывает чей-то заказ, очень надеюсь, что это не так. И если это не так, то Котов очень скоро выйдет из-под ареста, а к ответственности привлекут тех, кто на самом деле погубил прекрасную авиакомпанию.

Версия

26.10.2018

Материалы по теме

Почему арбитражный управляющий Михаил Котов оказался в СИЗО «Матросская тишина»