Суверенитет пропаганды и рекламные бюджеты

За последние полгода было «зафиксировано порядка 20 фактов дискриминации» российских редакций на площадках Twitter, Facebook и Youtube, говорится в пояснительной записке к законопроекту. Но кем, каким образом и по какой методике было зафиксировано – не поясняется. Это как с «чувствами верующих», которые могут «оскорбляться» по необходимости в связи с самыми безобидными поводами, а могут не замечать откровенного надругательства…
Складывается ощущение, что причина борьбы за «свободу слова» и за права «суверенной патриотической пропаганды» – не только в унылых рейтингах Соловьева сотоварищи. Как-то невольно вспоминается цитата, приписываемая Салтыкову-Щедрину: «Если в России начинают говорить о патриотизме, знай: где-то что-то украли». Возможно, причина действительно в деньгах?
Дело в том, что с 2018 года рекламный рынок Интернета в России превысил по объемам рекламный рынок телевидения. Только вообразите масштабы. В 2018 году все основные российские телеканалы заработали на рекламе 179,7 млрд рублей, а основные интернет-платформы – 203 млрд рублей. И с каждым годом доля интернета в рекламных бюджетах растет, а телевидения – падает.
Так за что именно борются наши законодатели? Против цензуры или за блокировку интернета и, как следствие, возвращения рекламных бюджетов теле пропагандистам? Если последний вариант, то это что-то из серии поворота рек вспять: добиться путем неимоверных усилий можно, но смысла в этом никакого. Сейчас – время интернета, а не «зомбоящика». Как не ограничивай – всё равно прорастет.