В 1959 году власть на Кубе перешла к Революционному правительству, возглавляемому Фиделем Кастро. Через два года американцы вторглись на остров Свободы, но операция по свержению команданте полностью провалилась. Новая интервенция, казалось, неминуема, однако в дело внезапно вмешался Советский Союз, у которого имелись свои счёты с Америкой. В итоге мир оказался на волоске от ядерной войны.
В 1961 году новый президент США Джон Кеннеди разместил в районе турецкого города Измир 15 ракет средней дальности «Юпитер» с ядерными боеголовками. Радиус действия составлял 2400 километров, что позволяло поразить Москву и другие города европейской части СССР. При этом подлётное время составляло всего 10 минут. Когда министр обороны маршал Родион Малиновский доложил об этом Никите Хрущёву, тот воскликнул: «А если запустить в штаны американцев нашего ежа?» Вскоре у советского лидера появилась такая возможность.
Посол СССР на Кубе Александр Алексеев вспоминал, как Хрущёв на совещании Политбюро призывал заплатить американцам их же монетой: «дать им попробовать собственное лекарство, чтобы на себе почувствовали, каково живётся под прицелом ядерного оружия». Фидель Кастро охотно согласился с предложением разместить на острове Свободы советские ракеты. Более того, он вовсю раззадоривал Москву, призывая установить на Кубе как можно больше ракет. Кастро понимал: только таким образом он может защитить себя от атаки американцев.
24 мая 1962 года ЦК утвердил решение о тайной переброске на Кубу советских войск. На острове было размещено 164 ядерные боеголовки и 36 ракет Р-12 с радиусом действия 2500 километров. «Этой силы было достаточно, чтобы разрушить Нью-Йорк, Чикаго и другие города, а о Вашингтоне и говорить нечего», – вспоминал Хрущёв. О ядерном оружии у себя под носом американцам стало известно 16 октября, когда баллистические ракеты засёк самолёт-разведчик У-2. Через неделю Кеннеди обратился к нации, сообщив о смертельной угрозе. Ещё спустя два дня США установили морскую блокаду, окружив Кубу своими кораблями.
Советское правительство ответило заявлением: «Лицемерно говорить, будто маленькая Куба может покушаться на безопасность США… Правительство Кубы апеллирует к разуму и совести, призывает США отказаться от поползновений на независимость Кубы, установить нормальные отношения с кубинским государством».
«Куба не дрогнула перед этими испытаниями. Вся страна превратилась в чётко управляемый и организованный военный лагерь. Мужество кубинцев передавалось и нам, советским людям, в том числе воинскому контингенту. Не было никакой паники, никто не пытался покинуть Кубу», – отмечал Александр Алексеев.
Зато в Москве царили другие настроения. «Удивительный человек Кастро… – разводил руками Хрущёв на совещании в ЦК 26 октября. – Вчера прислал нам предложение начать ядерную войну. Что это – умопомрачение или отсутствие ума?»
Кризис достиг апогея 27 октября, когда над Кубой был сбит американский самолёт-разведчик. Приказ о пуске ракеты отдал лично Фидель Кастро. Но, даже не зная об этом, все участники совещания в Белом доме в тот же день призвали президента к немедленной бомбардировке советских ракетных установок на Кубе. К счастью, Кеннеди не поддался.
Как знать, может, на американского президента подействовали доводы Никиты Хрущёва? В письме, полученном в Вашингтоне накануне, первый секретарь ЦК КПСС убеждал: «Мы должны помнить, что если вправду разразится война, то остановить её будет не в нашей власти. Я участвовал в двух войнах и знаю, что война кончается только после того, как прокатится по городам и сёлам, сея всюду смерть и разрушения… Соединённым Штатам нечего опасаться ракет. Они никогда не будут использованы для нападения на них и находятся на Кубе только в целях обороны. Если президент Соединённых Штатов обещает не принимать участие в нападении на Кубу и снять блокаду, вопрос об удалении ракет и разрушении установок встанет в совершенно новом виде. Вооружение ведёт только к катастрофам. Если оно накопляется, то вредит экономике, если же им пользоваться, то оно уничтожает людей с обеих сторон. Следовательно, только сумасшедший может полагать, что вооружение – главная основа существования общества. Если народы не проявят мудрости, они в конечном итоге столкнутся, как слепые кроты, и начнётся взаимное уничтожение».
Вместо того чтобы санкционировать нанесение воздушного удара, к чему призывал Объединённый комитет начальников штабов, Джон Кеннеди тайно отправил брата Роберта – генерального прокурора США – на встречу с послом СССР в Вашингтоне Анатолием Добрыниным. Они и договорились о том, что позже будет закреплено уже на уровне высшего руководства обоих государств. Советский Союз обещал вывести свои системы вооружения с Кубы. Взамен Штаты обязались убрать ракеты из Турции и дали гарантии ненападения на остров Свободы.
Мир избежал непоправимой катастрофы, и все, казалось, были довольны. Но только не Фидель Кастро.
Команданте почувствовал себя смертельно оскорблённым из-за того, что две сверхдержавы договорились обо всём в обход Кубы. Фиделя просто поставили перед фактом: советские ракетные установки будут демонтированы, ядерного оружия на острове не останется.
Хрущёву пришлось объясняться с Кастро в переписке: «Первый же огонь войны обрушился бы на Кубу. Нет никакого сомнения, что кубинский народ сражался бы героически, но то, что он также героически победил бы, это очень сомнительно. Мы договорились с Северной Америкой, что выводим с Кубы ракеты и больше не можем их располагать в какой-либо латиноамериканской стране. Этого мы достигли без ядерного удара. Мы считаем, что враг потерпел поражение. Он уже готовился атаковать Кубу, но мы заставили его отказаться от этого решения».
Но кубинский лидер, казалось, оставался глух к этим доводам. «Новость о внезапном и практически немотивированном решении вывести ракеты вызвала слёзы у многих кубинцев и советских людей, которые были готовы погибнуть с гордо поднятой головой, – сокрушался Кастро в ответном послании. – Мы знали, что будем уничтожены, как Вы намекаете в своём письме, в случае термоядерной войны. Тем не менее мы не просили Вас вывести ракеты. Мы не просили Вас уступить. Я понимаю дело так, что, если агрессия развязана, нельзя уступать агрессорам ещё и привилегию решать, когда следует использовать ядерное оружие».
«Для Фиделя самый легендарный лозунг кубинской революции «Родина или смерть» не является пустыми словами, – рассказывал разведчик Николай Леонов, хорошо знавший Кастро. – Это глубокая личная убеждённость как его самого, так и его соратников и многих кубинцев. И это убеждение было главным лейтмотивом поведения как кубинских руководителей, так и простых жителей Кубы. Сражаться и, если надо, погибнуть за свою родину. Сам Фидель потом неоднократно говорил: «Мы были готовы пожертвовать собой».
Умасливать гордого революционера, которому не удалось погибнуть и утянуть за собой в могилу весь остальной мир, отправился в Гавану первый заместитель председателя Совета Министров СССР Анастас Микоян. Бывалый дипломат сразу отметил «обострённое самолюбие» латиноамериканских товарищей: «Люди они хорошие, но с тяжёлым характером, экспансивные, эмоциональные, нервные, взвинченные, очень вспыльчивые, болезненно воспринимающие всё до мелочей». К тому же Кастро «сильно переживает, когда он читает сообщения реакционных агентств, где его называют марионеткой СССР».
И всё же к 1963 году Фидель успокоился. В апреле он побывал в Советском Союзе, где заявил: «Во всём величии будет сиять страна, которая во имя защиты маленького народа, на много миль отдалённого от нее, положила на весы термоядерной войны благополучие, выкованное за 45 лет созидательного труда и ценой огромных жертв! Советская страна, потерявшая во время Великой Отечественной войны против фашизма больше жизней, чем насчитывает всё население Кубы, не поколебалась взять на себя риск тяжёлой войны в защиту маленькой страны. История не знает подобных примеров солидарности. Это и есть интернационализм».
Фидель Кастро едва не затеял ядерную войну между СССР и США