Европейцы кажутся более оптимистичными в отношении брекзита, чем британцы. Смерть бывшего президента Валери Жискар д’Эстен в конце прошлого года привлекла больше внимания, чем риски завершения десятилетий свободной торговли между Великобританией и Европейским союзом.
Собственное мнение покойного президента о брекзите — что это будет более серьезной проблемой для 66 миллионов британцев, чем для 450 миллионов граждан ЕС — отражает общественную уверенность в том, что 27 членов блока могут справляться с потрясениями лучше, чем одна Великобритания. В нем также учитывались экономические прогнозы, подобные прогнозу Международного валютного фонда, который оценивает, что при наихудшем сценарии долгосрочный потенциальный объем производства ЕС снизится на 0,5%, а в Великобритании — на 3%.
Тем не менее вряд ли кто-то выиграет, если текущие торговые переговоры завершатся без ратификации Соглашения о торговле и сотрудничестве — результат с вероятностью 50 на 50, по словам главы государства Ирландии.
«Отсутствие сделки» станет серьезным испытанием способности ЕС управлять кризисами. В то время как Жискар и его немецкий коллега Гельмут Шмидт в 1970-х годах активизировали валютную и экономическую интеграцию, чтобы помочь Европе преодолеть спад, нынешний франко-немецкий дуэт Эммануэля Макрона и Ангелы Меркель управляет распадом связей с членом ЕС.
Это будет означать пошлины на импорт в размере 512 миллиардов евро (621 миллиард долларов США), а также возможные задержки с таможенными проверками после окончания переходного периода. Какими бы скромными ни были экономические последствия, они приведут к банкротству многих предприятий. Ирландия особенно уязвима для новых сельскохозяйственных сборов: около 40% ее агропродовольственного экспорта предназначено для Великобритании, крупнейшего торгового партнера. Брекзит может стоить стране 6% производства в долгосрочной перспективе.
Любимые немецкие автопроизводители, которые полагаются на производство «точно в срок» и чьи запчасти пересекают Ла-Манш несколько раз, также сильно пострадают. По данным Euler Hermes, ежегодный экспорт для Германии может составить 8,2 миллиарда евро. А Франция, помимо новых тарифов на экспорт вина и продуктов питания в Великобританию, столкнется с проблемой отказа рыболовным флотам в доступе к британским водам. Хотя под ударом оказалось около 650 миллионов евро, средства к существованию прибрежных общин имеют символический вес, и Макрон пообещал им помочь. Было бы политическим провалом, если бы эти рабочие места были утрачены из-за брекзита, которого они не хотели.
Эффект также будет ощущаться в Восточной Европе, где экспорт Словакии и Венгрии в Великобританию составляет от 1,5% до 3% валового внутреннего продукта.
Ничто из этого не поможет процветанию Великобритании. Тем не менее отказ от сделки также станет проверкой способности Макрона и Меркель получить экономическую поддержку для сохранения единства союза. Ирландия уже находится в очереди на получение перераспределенных средств помощи при стихийных бедствиях от ЕС, чтобы помочь с Brexit, но они бледнеют по сравнению с масштабом проблемы. Судя по реакции на пакет мер ЕС по стимулированию Covid-19, нелегко заставить 27 стран договориться о займах.
Помимо денег, ЕС должен принять логистические и политические решения, чтобы защитить свой единый рынок от Великобритании, которая, вероятно, начнет использовать все рычаги для конкуренции. Никто не знает, насколько дестабилизирующим окажется правительство Бориса Джонсона в этом сценарии. Дерегулирование в Великобритании может открыть черный ход на единый рынок через Северную Ирландию, при этом граница будет рассматриваться как потенциальный «рай для контрабандистов», если Джонсон решит не проверять поток товаров через Ирландское море, как было согласовано ранее.
Все это потребует умелой дипломатии от блока, который должен быть на одной линии с Великобританией по многим вопросам, но с годами потерял доверие. Что касается ядерной сделки Ирана, цифровых налогов и изменения климата, Великобритания находится в том же лагере, что и Франция. Действительно, в вопросах безопасности франко-британское сотрудничество закреплено в двусторонних договорах, которые в идеале переживут брекзит. Но если сделки нет, трудно понять, как обе стороны могут обмениваться информацией. Мучительные переговоры о брекзите и антиевропейская риторика уже сделали свое черное дело.
Понятно, что большая часть внимания осталась в Великобритании, где политические и экономические ставки достаточно высоки, чтобы представить возможный распад самой страны. Но ЕС также находится под давлением. Если точку соприкосновения не удастся найти, это станет серьезным испытанием для блока — и обнадеживающего прогноза Жискара.
Конец свободной торговли станет большим ударом для ЕС, даже если экономике Британии будет больнее