Национализация разрушает основы рыночных законов. Кто-то называет действия правительства сжиганием мостов. Но в кризис экономические механизмы перестают нормально функционировать. Для многих производств остановка неминуемо заканчивается банкротством и последующей продажей с торгов, так чего же ждать? Здесь и сейчас мы должны пройти через рост безработицы и обвал производства, чтобы соблюсти лицо?
Будет ли национализацией с исторической точки зрения продажа с торгов производств, с компенсацией ушедшим собственникам стоимости их активов? Эти сложные вопросы попробуем проанализировать.
Время сейчас крайне непростое. Иностранные государства, которые ввели санкции против России, разрушают основы своей экономики. Российские активы в виде средств ЦБ и ФНБ изъяты иностранцами. Это не экономические войны, изменяющие условия дальнейшего сотрудничества – это именно нарушение нерушимых норм собственности.
И если изъятие яхт и футбольных клубов оценивается многими по-разному, то, что сделали с резервами нашей страны, нельзя прощать. Но повод ли это терять лицо и самим скатываться в незаконное поведение? Время ли сжигать мосты, проводя национализацию иностранной собственности в России? Попробуем разобраться.
Нет ничего более постоянного, чем временное. К сожалению, многие иностранцы с этой поговоркой незнакомы. Поэтому, возможно, они не ожидали от российского правительства национализации активов «временно» остановленных предприятий. Чтобы предупредить банкротства и сохранить бизнес, а также защитить права работников организаций, где доля иностранных лиц «недружественных государств» составляет более 25%, власти разработали механизм передачи активов таких предприятий в руки, готовые продолжить работу. Происходило ли подобное раньше, и к чему это приводило?
Действия по национализации всегда имеют политическую мотивацию в момент, когда экономические механизмы перестают эффективно работать, и возникает необходимость снижения социальных и экономических последствий под давлением внешних факторов. Зачастую это происходит в периоды войн либо политических переворотов.
Сейчас с Россией ведётся санкционная война, фактически расколовшая мир на два лагеря, поэтому возникновение темы национализации вполне закономерно.
Экономические законы требуют времени для реализации простейших формул. Например, очевидно, что за пару лет, после некоторой конкуренции, большинство освободившихся сегодня ниш займут российские предприятия. Может, какие-то активы иностранцев после невыплаты налогов пройдут через горнило банкротных торгов… через годы. Все это время мы будем вынуждены ощущать последствия увольнения тысяч рабочих и падения производства?
А все эти годы мы будем просто с грустью взирать на памятники досанкционной эпохи?
Использование активов уходящих компаний может в данном случае только лишь сэкономить время. В условиях санкций нет возможности ждать даже два года. Восстанавливать разрушенное будет сложнее, проще предотвратить разрушение. Мы даже не будем просить иностранцев, бросающих свои активы, «прибрать» за собой.
С иностранными правительствами маски сброшены. Но и в данной ситуации есть шанс сохранить лицо перед своими и чужими коммерсантами.
Если активы будут проданы с торгов и деньги при продаже вернут иностранным собственникам – то подобный шаг позволит сохранить часть базовых принципов рыночных механизмов.
Кстати, разрабатываемый законопроект предусматривает и вариант с выкупом активов у экс-собственников, не говоря о том, что уходящим компаниям даётся время на изменение решения и возобновление работы в России.
Решение принято. Механизмы вырабатываются
«Единая Россия» сообщила о разработке документа, предусматривающего «первый шаг к национализации имущества иностранных организаций, покидающих российский рынок». Национализация – это передача в собственность государства имущества, используемого в бизнесе и принадлежащего частным лицам. Именно такой подход ждёт иностранных бизнесменов, в спешке покидающих Россия с намерением вернуться, когда вновь наступят «жирные» годы. То, что при таком подходе кто-то до светлых дней может не дожить, некоторых капиталистов не только мало волнует, но и, похоже, вдохновляет.
Впервые в мировой истории национализация в России будет реализовываться как контрсанкционная мера. Тем не менее, если взглянуть на проводимые ранее процессы национализации в других странах, они имели в чём-то схожий глубинный смысл. Иногда это было связано с кардинальными изменениями во властных структурах государства: национализация во Франции во время Великой Французской революции в 1789 году (национализация церковного имущества в пользу государства), и в 1792 году (национализация имущества знати, враждебной революции и сбежавшей за границу), и национализация во время революции большевиков в 1917 году в России.
Иногда с международной политической обстановкой: в преддверии Второй мировой войны, в 1936-1937 годах, та же Франция национализировала некоторые предприятия оборонной отрасли и железные дороги. Иногда с проводимыми экономическими реформами: в 1938 годуправительством Ласаро Карденаса в Мексике была национализирована нефтедобыча.
В целом, национализация всегда была вызвана теми или иными потребностями государства. Даже консервативная и лояльная к частной собственности Великобритания имела подобный опыт: в 1940-х годах там был национализирован целый ряд отраслей экономики: коммунальное хозяйство и Банк Англии – 20 декабря 1945 года; угольная промышленность – 21 мая 1946 года; сталелитейная, газовая промышленность, железные дороги и больницы – в 1946 году; гражданская авиация – 7 мая 1946 года; электроэнергетика – 4 февраля 1947 года.
15 марта 1951 года правительство Ирана национализировало нефтяную отрасль. Национализация правительством Египта в 1956 году Суэцкого канала вызвала Суэцкий кризис, который чуть не спровоцировал термоядерную войну, но окончилась успехом.
В 1959-1960 годах новым правительством Фиделя Кастро, избравшим курс на строительство социализма, были национализированы американские предприятия на Кубе. В 1970-х годах президент Чили Сальвадор Альенде национализировал горнорудную промышленность.
Интересна судьба нефтяной отраслив Венесуэле. В 1976 году она была полностью национализирована президентом Карлосом Андресом Пересом. Момент был выбран настолько удачно, что в конце 70-х и в 80-е годы ХХ века Венесуэла, благодаря очередному мировому нефтяному буму, по уровню ВВП на душу населения превзошла все латиноамериканские страны. В 1990-е годы частный капитал вновь допускается в отрасль, но его приход совпадает с падением цены на нефть на мировом рынке.
Успешная Венесуэла погружается в глубокий кризис. Пришедший к власти в 1998 году Уго Чавес вновь национализирует нефтедобычу. И вновь цены на нефть взлетают, позволяя государству добиться ежегодного 9-процентного роста национальной экономики на протяжении 2000-2009 годов. Как следствие, в стране национализируются черная металлургия, цементная промышленность и мобильная связь. В 2013 году пришедший к власти Николас Мадуро, в рамках объявленной борьбы с инфляцией, приватизирует торговую сеть «Daka», специализирующуюся на продаже бытовой техники. Тем не менее, начавшийся в 2013 году внутренний экономический кризис Венесуэла не может преодолеть до сих пор. По данным «Коммерсанта», в 2019 году инфляция в стране составила более 9500%, в 2020 году – почти 3000%.
Недавний опыт США и Европы
Сделав временной шаг назад, вернёмся в Европу, а именно, во Францию 1980-х годов. Там в 1982 году социалистами во главе с президентом Франсуа Миттераном был принят закон о национализации, определивший развитие государственного сектора экономики. В государственную собственность были обращены ряд крупнейших монополийи 36 крупных частных банков: банк Ротшильда и Парижско-Нидерландский банк, компания Суэцкого канала, компания «Томпсон-Брандт», Генеральная электрическая компания, компании «Сен-Гобен», «Кюльман», авиационные заводы Дассо, металлургические предприятия де Ванделей и Шнейдеров. К середине 1980-х годов треть промышленной продукции Франции производилась на предприятиях, контролируемых государством.
Немного особняком могут стоять случаи приватизации банков и ипотечных корпораций в США, Великобритании и Германии во время ипотечного кризиса, переросшего в масштабный экономический 2008 года. «План спасения экономики» в США предусматривал частичную национализацию семи крупнейших банков страны – BankofAmericaCorp, WellsFargo, Citigroup, JP MorganChase&Co, GoldmanSachs, MorganStanley, BankofNewYorkMellonCorp, которые получили поддержку в размере 175 млрддолларов. В сентябре 2008 года под контроль государственного Федерального агентства по жилищному финансированию (FHFA) были взяты крупнейшие американские ипотечные агентства FannieMae и FreddieMac, их генеральные директора были отправлены в отставку.
В Великобритании в 2008-2009 годах были национализированы (при обязательном условии их приватизации в среднесрочном периоде) банки NorthernRock, Bradford&Bingley и BankofScotland. В Германии в это же время, с целью поддержки банков, также применялась «частичная национализация», так государство купило 25% акций Commerzbankза 10 млрд евро.
В 2016 году на Украине был национализирован «Приватбанк», который на сегодня является крупнейшим банком страны. После того, как экс-владельцы банка не смогли в предложенные сроки провести реструктуризацию кредитного портфеля, Кабинет министров Украины принял решение о вхождении государства в капитал банка. Летом 2017 года государство начало через суд взыскивать залогов с должников, а правоохранители приступили к расследованию действий экс-владельцев и топ-менеджеров банка.
В Йельском университете подсчитали, что по состоянию на 9 марта уже 300 компаний приостановили или прекратили работу в России. Среди них Ikea, McDonald`s, Shell (сеть заправок), Inditex (бренды Zara, Bershka, MassimoDutti), Mango, H&M, Nike, Cartier,Marks&Spencer иSwarovski. Остановлены заводы Skoda, Volvo и BMW. Намеченная в России национализация – ответ на «бегство» иностранцев в трудную минуту. Как мы уже отметили, внутренняя движущая сила намечающегося огосударствления оставляемых активов идентична перечисленным случаям – стремление правительства вынужденными мерами изменить ситуацию в стране к лучшему. В сегодняшнем случае – защитить тысячи российских граждан от немедленного негативного воздействия санкций. Остаётся надеяться, что у внешних управляющих, которые будут назначены уполномоченными структурами, получится оправдать возложенные надежды.
Национализация в России и мировой опыт