Дмитрий Киселев (справа). Фото popmech.ru «Известия»
Эта коррупционная история началась в 2014 году. Закрутилась она вокруг редкого новозеландского самолета РАС-750XL в модификации для спортивного парашютного десантирования. Главные действующие лица в событиях, связанных с попыткой подкупа высокопоставленного чиновника Росавиации, — уважаемые в спортивном сообществе люди: директор автономного некоммерческого предприятия «Центр парашютной подготовки и спорта» (ЦППиС), прославленный спортсмен-парашютист Анатолий Жиров и знаменитый российский спортсмен-экстремал, родоначальник отечественного бейсджампинга Дмитрий Капля Киселев.
Помимо любви к небу, экстремалов объединяет еще и партнерство по бизнесу: Капля является владельцем частного аэродрома Большое Грызлово, а Жиров руководит подготовкой к прыжкам, обслуживанием техсредств и персоналом. В 2014 году компаньонам удалось осуществить давнюю мечту — купить воздушное судно, которое должно было вывести качество подготовки спортсменов-профи на новый уровень. И, разумеется, принести немалый доход от коммерческих прыжков.
Преимущества легкой многоцелевой машины, разработанной фирмой Pacific Aerospace Corporation, хорошо известны профессионалам во всем мире. Самолет в модификации, выбранной владельцами скайцентра, способен брать на борт до 17 парашютистов — то есть до восьми пар (инструктор плюс новичок). Для справки, согласно информации на официальном сайте скайцентра в Большом Грызлове, один прыжок с инструктором обойдется новичку в сумму от 10 тыс. рублей.
Не обошлось без хитрости при прохождении через псковскую таможню — воздушное судно была задекларировано владельцами как пассажирский самолет, хотя комплектация его явно указывала на то, что машина предназначена для спортивного и развлекательного парашютного десантирования. Льготный ввоз на пассажирские самолеты существует для того, чтобы облегчить материальное бремя легальных перевозчиков — это поддерживающая мера для развития региональной авиации.
Однако отдельные коммерсанты пользуются этой лазейкой и, покупая самолеты для иных целей, не доплачивают миллионы рублей в казну при растаможивании. Пошлина на такие машины составляет 11% от стоимости.
Нарушение было обнаружено в мае прошлого года специальной комиссией, разбирающей сомнительные решения о растаможивании. Решением псковской таможни квалификация ввозимого самолета была изменена, и ООО «Аэродром Большое Грызлово» был выставлен счет на 6 979 423 рублей 59 копеек. Следует упомянуть, что после таможенного оформления и регистрации аэродром заключил договор купли-продажи с ЦППиС с отсрочкой платежа.
Киселев не бросился сразу изыскивать средства для того, чтобы расплатиться с государством. Напротив, как свидетельствуют материалы расследования, начал рассматривать ходы, как избежать убытков малой кровью. Отбиться от материальных претензий со стороны фискалов Капля рассчитывал, в том числе, цивилизованными методами.
Так, в сентябре 2017 года «Аэродром Большое Грызлово» подал заявление о признании незаконным решения псковской таможни. Представители предприятия пытались оспорить классификацию, которую региональное подразделение ведомства присвоило купленному самолету после проверки.
Обилие связей в контролирующих авиацию органах, а кроме того, удачное стечение обстоятельств позволили в конечном счете владельцам парашютного бизнеса найти высокопоставленных «союзников» в Росавиации, уверены следователи. Весомое слово в определении классификации самолета оставалось за этим ведомством.
Таможня тоже готовилась к судебному процессу и направила официальный запрос на имя исполняющего обязанности руководителя Центрального межрегионального территориального управления (МТУ) Росавиации Оськина. Перед спецами по «летающим объектам» стоял, по сути, единственный вопрос — можно ли эксплуатировать самолет PAC-750XL (серийный номер 186), приобретенный аэродромом, как пассажирский или в данной модификации он пригоден только для спортивного парашютного десантирования.
Строго говоря, ответ на этот вопрос был формальностью — в ведомстве имелись документы, которые прямо указывали на то, что правы таможенники. Но в ситуацию вмешался случай…
Бумага попалась на глаза близкой знакомой Киселева — госинспектору отдела поддержания летной годности гражданских воздушных судов Полине Булановой. Предприниматель приходится кузеном ее гражданскому супругу, они часто проводили время в одной компании. Как сообщила в последующем на допросе сама Буланова, в тот же день она сфотографировала служебный документ и отослала совладельцу аэродрома. Следствию она свой поступок объяснила тем, что хотела разрешить конфликтную ситуацию, свидетелем которой стала ранее. Дескать, юристы аэродрома ранее возмущались, что не могут получить информацию о классификации того самого самолета. «По этой причине я и скинула запрос Киселеву Д.А. как образец запроса, который они также могут к нам направить», — заявила на допросе Буланова.
Следствие же считает, что девушкой двигало желание предупредить хорошего знакомого о действиях псковских таможенников. Впрочем, состава преступления в действиях Булановой представители СКР не обнаружили, но по представлению следователя была проведена служебная проверка, в результате которой инспектора уволили из Росавиации, а ее руководителю объявили строгий выговор.
Располагая инсайдерской информацией, Киселев и Ко сориентировались, в каком направлении нужно действовать — стало очевидно, что «арбитр», который способен повлиять на судьбу тяжбы, — Оськин.
Киселев попросил договориться с Оськиным своего хорошего знакомого Ивана Горбунова, это следует из текста их переговоров в WhatsApp, полученных следствием. Он консультировал авиатора по поводу законодательства, регулирующего правоотношения в сфере авиации. «Благоприятным» для Киселева стечением обстоятельств стало то, что Оськин оказался хорошим другом отца Горбунова (вместе служили на аэродроме Мячково). От должностного лица Киселеву и другим заинтересованным лицам необходим был ответ на запрос таможни, который обеспечил бы им победу в суде. Оськин согласился помочь хозяевам аэродрома.
Из текста обвинительного заключения:
«После беседы с Оськиным А.И. и полученного от него согласия на подготовку ответа за денежное вознаграждение Горбунов А.И. посредством сотовой сети вновь связывается с Киселевым Д.А. и <…> доводит до сведения последнего положительный ответ, полученный от Оськина А.И., а также выясняет размер денежных средств, которые Киселев Д.А. готов дать Оськину А.И. в качестве взятки, на что Киселев Д.А. поддерживает свой преступный умысел на дачу взятки за подготовку ответа, озвучив сумму для передачи в размере 100 тыс. рублей».
Позднее компаньоны решили перестраховаться на случай, если таможня «замылит» невыгодный для них ответ, и попросили всё тех же знакомцев из Росавиации направить аналогичную бумагу с подписью на имя адвоката, представляющего интересы аэродрома. «Кошельком» во время сделки выступил Жиров. «<…> Давай попросим уважаемых людей еще раз ответить на этот вопрос — тогда надо Ивану [Горбунову] передать 100 тыс. рублей (можно, да вообще и нужно взять их у Жирова) и направить этот запрос вместе с Иваном — он на связи с Оськиным…»
В итоге, за подписью Оськина псковским таможенникам и адвокату владельцев авиаклуба отправляется официальный ответ, в котором говорится, что PAC-750XL «в базовой конструкции, соответствующий сертификату типа № А-14, может применяться как пассажирский вариант». То есть в ведомстве ответили не на вопрос относительно конкретного самолета с конкретной модификацией, а лишь в общем — относительно модели самолета.
Поскольку Горбунов и Жиров не были хорошо знакомы, для их координации в столь щекотливом вопросе был привлечен Владислав Петровский — юрист аэродрома, следует из материалов расследования и переписки фигурантов процесса. Как считает следствие, он организовывал передачу денег, осознавая, что они предназначаются для незаконного вознаграждения.
После того как ответы ушли к адресатам, началась «операция» по передаче незаконного вознаграждения Оськину. Деньги, по указанию Киселева, выделил Жиров, передал их курьеру Шитикову, который не был осведомлен о преступлении, а тот, в свою очередь, отдал конверт с банкнотами Горбунову. Контролировал весь процесс Петровский, согласно позиции гособвинения.
Оборвали коррупционную эстафету сотрудники ФСБ в здании Центрального МТУ Росавиации на Октябрьском проспекте в подмосковных Люберцах. Это случилось в кабинете Оськина — деньги были изъяты в рамках оперативного наблюдения. Любопытно, что руководитель подразделения Росавиации рассчитывал получить на 20 тыс. больше, но взяткодатели посчитали, что запрос недостаточно хорош для полной суммы.
Ценность расследования коррупционной схемы вокруг растаможивания самолета в том, что удалось привлечь к ответственности и взяткодателей и взяткополучателей. Правоохранители осуществили успешное наблюдение и анализ незаконной сделки со стороны — ведь обычно похожие схемы раскрываются лишь после предварительного обращения одной из сторон в правоохранительные органы. Это стало возможным после того, как авиаторы безуспешно попытались решить вопрос с таможенниками. «Попытка прощупать почву для подкупа должностных лиц ФТС стала основанием проведения оперативных мероприятий, в рамках которых судом было санкционировано прослушивание телефонных переговоров», — пояснил «Известиям» источник в силовых структурах.
Помимо записей диалогов фигурантов процесса, следствие получило исчерпывающие показания от одного из организаторов дачи взятки — Жирова. Во время следствия он отказался от своих показаний в статусе подозреваемого, но в суде решил покаяться. Впрочем, развернутых показаний не дал, сославшись на 51 статью Конституции. Вероятно, чтобы не навредить своим соучастникам. Развернутые показания, изобличающие Жирова, Киселева и Петровского, дал Горбунов.
Сложный момент передачи денег на финальном этапе — важнейший для расследования, он определяет роль каждого игрока в коррупционной схеме. По версии следствия и ФСБ, организатор Киселев управляет процессом по телефону, другой соорганизатор — Жиров (оба кровно заинтересованы в исходе спора с таможней) выделяет деньги, чем участвует в преступлении. Связующим звеном между посредником Горбуновым выступает Петровский, также посвященный в криминальный характер сделки, как считают в СКР. Он — связующее звено между Киселевым и другими фигурантами на последнем этапе сделки…
Выдержка из диалога Горбунова и Петровского насчет второго письменного ответа (на адвокатский запрос) из Росавиации:
Горбунов: Влад, ты от меня что хочешь, а? Вот ну… Для того, чтобы провентилировать, надо туда попасть (в Центральное МТУ Росавиации. — «Известия»). Для того, чтобы туда попасть, мне надо выполнить ранее взятые обязательства. Причем взятые по вашей просьбе. Ну… (речь идет об обещании отблагодарить Оськина. — «Известия»)
Петровский: Я тебя понял. Ну я тебе вот как раз и говорю о том, что это из…
Горбунов: Поэтому о какой принудительной вентиляции…
Петровский: Жиров это обязательство сегодня выполнит перед нами, то есть он тебе готов вручить… (речь идет о деньгах, которые Жиров вскоре передаст в качестве взятки. — «Известия»)
Стоит обратить внимание, что Петровский во время диалогов осторожничает, не называя вещи своими именами. Однако пробелы в понимании следствие в дальнейшем исчерпывающе восполняет показаниями свидетелей и обвиняемых, согласившихся сотрудничать с правосудием.
Горбунов и Оськин были осуждены первыми — оба признались и приговорены к штрафам. Однако со статусом других фигурантов начали происходить метаморфозы в Люберецком горсуде.
Петровского оправдывают за недоказанностью умысла, исключая из схемы соучастников (он проходил как пособник при передаче взятки).
Из приговора суда от 14 ноября 2018 года:
«Исследовав в судебном заседании доказательства, приведенные в обвинительном заключении и представленные государственным обвинителем в судебном заседании, суд приходит к выводу о том, что обвинение, предъявленное Петровскому В.В., основано лишь на предположениях органов следствия, которые по смыслу закона не могут быть положены в основу обвинительного приговора».
В суде посчитали, что единственным доказательством вины юриста стали слова Горбунова, дескать, из расшифровки переговоров однозначно не просматривается, что он причастен к передаче денег.
Но оправдание предполагаемого пособника не самая большая странность в судебном видении расследования…
Гораздо больше сторону обвинения волнует тот факт, что дирижер всего этого беззакония и по совместительству главный выгодоприобретатель может уйти от уголовной ответственности. Если приговор, оправдывающий Петровского, вступит в законную силу — то преюдицией станет и «невиновность» Киселева. Сейчас он находится в розыске, но скоро все претензии к нему со стороны правоохранительных органов могут оказаться несостоятельными.
Дело в том, что суд своим решением по делу о даче взятки Жировым исключил квалифицирующий признак — «группой лиц по предварительному сговору» (п. «а», ч. 2 ст. 291 УК РФ), оставив за ним совершение преступления через посредника в значительном размере. На юридическом языке это означает, что Жиров и Горбунов действовали лишь вдвоем.
Это идет вразрез с мнением обвинения и материалами, собранными за год расследования. В частности, идея дать взятку пришла в голову именно Киселеву, настаивает следствие — это подтверждено несколькими томами уголовного дела, часами прослушки телефонных переговоров и здравым смыслом. Прокуратура опротестовала приговор как незаконный и необоснованный, в ближайшее время претензии надзорного ведомства рассмотрит вышестоящая инстанция.
Иван Петров
Небо, самолет, денежка: подробности дела о коррупции в Росавиации