Трагедия, потрясшая страну в период весенних праздников, унёсшая жизни 41 пассажира, всколыхнула общество. Все понимают, что на их месте мог бы оказаться каждый, кто пользуется авиационным транспортом. Именно поэтому важно проведение тщательного расследования, чтобы подобного не повторилось вновь.
В этой статье, мы не будем поднимать тему качества воздушного судна. Это отдельный вопрос и у него есть свои «герои», фактически похоронившие «возродившееся» российское авиастроение. Ниже мы приведём три простых соображения, которые пока нигде не звучали. И, похоже, что не прозвучат, хотя состав Правительственной комиссии уже вызывает много вопросов у специалистов.
Сами себя накажем
С учётом тяжести произошедшего события и в целях расследования причин катастрофы самолёта Superjet RRJ-95B (бортовой номер RA-89098) была сформирована Правительственная комиссия. Однако к её составу уже возникает ряд вопросов.
Председателем этой Правительственной комиссии в соответствии с распоряжением Правительства Российской Федерации от 6 мая 2019 г. № 890-р назначен Евгений Дитрих, Министр транспорта Российской Федерации. Всё бы ничего, но этот господин является одновременно Председателем Совета директоров ПАО «Аэрофлот» и Членом Совета директоров аэропорта «Шереметьево».
Иными словами, расследованием причин катастрофы в аэропорту Шереметьево самолёта, принадлежащего ПАО «Аэрофлот» будет руководить высший интересант ПАО «Аэрофлот» и АО «Международный аэропорт Шереметьево».
Учитывая эти факты, возникает вопрос – как же в этой ситуации будет соблюдаться элементарный принцип независимости расследования? И можно ли будет доверять выводам такой комиссии?
Нельзя не заметить, что в Совете директоров ПАО «Аэрофлот» нет ни одного человека с авиационным образованием. Будем считать, что первую компетенцию Совета директоров «определение приоритетных направлений деятельности Общества» можно реализовать без базового авиационного образования. Ведь у нас страна эффективных менеджеров как-никак.
Аэропорт без аварийной защиты
В предыдущей публикации мы обратили внимание на некоторые вопросы, возникшие к деятельности аэропорта Шереметьево. Но ведь этот аэропорт не существует, предоставленный сам себе, а находится под пристальным контролем государства. Он должен соответствовать определённым нормам. А что это за нормы? И как эти нормы могут существовать в отрыве от сертификации?
На официальном сайте аэропорта Шереметьево можно обнаружить имеющиеся у него сертификаты.
Среди них есть Сертификат соответствия аэродрома № АД 00033, который был выдан аэродрому Шереметьево Управлением аэропортовой деятельности Федерального агентства воздушного транспорта (Росавиация) 30 декабря 2015 года.
На соответствие каким же нормам – «сертификационным требованиям», упомянутым в сертификате соответствия аэродрома, могла быть выполнена эта сертификация?
Ответ очень простой. Приказом Министерства транспорта РФ от 25 августа 2015 г. №262 были утверждены Федеральные авиационные правила ФАП-262 «Требования, предъявляемые к аэродромам, предназначенным для взлёта, посадки, руления и стоянки гражданских воздушных судов». Вот этим ФАП-262 и должен соответствовать аэродром Шереметьево.
А теперь, самое важное: эти правила не содержат никаких требований к обеспеченности аэродрома аварийно-спасательным и противопожарными средствам.
В 2015 году Минтранс России не включил в ФАП-262 положений по аварийно-спасательному и противопожарному обеспечению. Результат – налицо.
Да, это тот самый Минтранс, глава которого, ещё и в ранге главного руководителя Аэрофлота будет расследовать причины катастрофы. Вот такая, понимаешь, загогулина!
До катастрофы Superjet RRJ-95B вопрос об аварийно-спасательном и противопожарном обеспечении на аэродромах России вялотекущим образом обсуждался среди специалистов.
Экспертное сообщество с 2015 года думает над внесением поправок в ФАП-262 в отношении аварийно-спасательного и противопожарного обеспечения. РИА «Индустрия безопасности», со ссылкой на экспертов, ещё ранее утверждало, что «Принятие проекта изменений в ФАП-262 не является достаточным для решения вопросов создания качественной нормативной правовой базы». О недостатках российского подхода к этим вопросам говорилось много.
Создана целая рабочая группа по этой теме. Она активно заседает. Кстати, очередное её заседание планируется на 30.05.2019 года.
Но факт остаётся фактом. За сегодняшнее состояние аварийно-спасательного и противопожарного обеспечения на аэродромах России 41 пассажир самолёта Superjet RRJ-95B (бортовой номер RA-89098) заплатили своими жизнями. А ведь в российские аэропорты совершают полёты иностранные авиакомпании, рассчитывающие на то, что минимальные стандарты ИКАО по аэропортовым службам Россией соблюдены. Так ли это? И как быть простому пассажиру, который не разбирается в этих тонкостях и всецело доверяет государственным органам?
Вопросы сертификации
Стоит отметить ещё один важный момент, имеющий отношение к нормам, упомянутыми нами в предыдущей статье и Сертификату соответствия аэродрома № АД 00033 (кстати, хотелось бы знать, кто в Росавиации такую аббревиатуру для сертификата выдумал – «АД», которая для рейса Москва-Мурманск оказалась пророческой…).
Известно, что сертификация – процедура крайне формализованная. Важную роль в этой процедуре играет порядок самой сертификации. Это очень хорошо понимает законодатель. Если почитать наш основной авиационный закон – Воздушный кодекс, там черным по белому написано (самый первый подпункт первого пункта статьи 8), что аэродромы подлежат обязательной сертификации в порядке, установленном федеральными авиационными правилами. Выдача сертификата «по понятиям» федеральным законом не предусмотрена. Выдача сертификата — результат завершения исполнения строго формализованных действий.
В этой связи, очень было бы интересно получить от Росавиации комментарии, а в соответствии с каким порядком, установленном федеральными авиационными правилами, был в 2015 году сертифицирован аэродром Шереметьево?
Ах, да! Совсем забыли – заместителем Председателя Правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы самолёта Superjet RRJ-95B является руководитель Росавиации Александр Нерадько. А это значит, что если у комиссии случайно возникнет этот вопрос, то вразумительный ответ на него получить не удастся. Анализ информационно-правовых систем показывает, что пока таких ФАП не существует в природе. Тогда что за сертификат выдала Росавация? А как обстоит дело на других аэродромах России?
И как в такой ситуации можно спрашивать с сотрудников и служб аэродрома за произошедшее, если государство не установило «правила игры»?
Подход, продемонстрированный при формировании Правительственной комиссии по ЧП с самолётом Аэрофлота, вселяет тревогу за полноценное и объективное расследование, а также последующее устранение причин трагедии в Шереметьево, чтобы такая беда не повторилась вновь. Скорее всего, эта комиссия выльется в стандартный чиновничий междусобойчик, подчинённый доминирующим в России правилам круговой поруки.
Властям необходимо скорее «замять» это происшествие, найдя «стрелочников», но не выявлять реальные причины. Ведь все они лежат в плоскости системного развала, как авиационной отрасли в целом (качество отечественных воздушных судов), так и полного развала системы регулирования в области авиации.
Узнает ли страна реальную причину авиакатастрофы в Шереметьево