В июле исполнилось 75 лет со дня подписания Бреттон-Вудского соглашения, в соответствии с которым были учреждены Международный валютный фонд и Всемирный банк. Для МВФ это также знаменует собой начало процесса выбора нового управляющего директора — преемника Кристин Лагард, которая ушла в отставку после назначения на пост президента Европейского центрального банка. Нет лучшего момента, чтобы пересмотреть глобальную роль МВФ.
Самая позитивная роль, которую МВФ играл на протяжении всей своей истории, заключалась в предоставлении решающей финансовой поддержки странам во время кризисов платежного баланса. Но обусловленность этой поддержки часто была противоречивой. В частности, политика, которую МВФ требовал от латиноамериканских стран в 1980-х годах и в Восточной Европе и Восточной Азии в 1990-х годах, обременяла программы Фонда стигмой, которая вызывает негативную реакцию по сей день.
Можно утверждать, что рецессивный эффект программ МВФ менее вреден, чем корректировки в соответствии с золотым стандартом до Бреттон-Вудской системы. Тем не менее следующий управляющий директор МВФ должен следить за постоянным пересмотром и упорядочением условий, как это произошло в 2002 и 2009 годах.
МВФ внес еще один ценный вклад, помогая укреплять глобальное макроэкономическое сотрудничество. Это оказалось особенно важным в периоды суматохи, в том числе в 1970-х годах, после отказа от Бреттон-Вудской системы фиксированных обменных курсов, и в 2007-2009 годах, во время глобального финансового кризиса (МВФ также руководил процессом демонетизации золота в 1970-х и 1980-х годах.)
Но МВФ все чаще отводится второстепенная роль в макроэкономическом сотрудничестве, которое, как правило, возглавляется специальными группировками крупнейших экономик — G10, G7 и, в последнее время, G20. Даже когда Фонд оказал незаменимую поддержку, включая анализ глобальных макроэкономических условий. МВФ, а не только «G», он должен служить ведущим форумом для международной координации макроэкономической политики.
В то же время МВФ должен содействовать созданию новых механизмов валютного сотрудничества, в том числе региональных и межрегиональных резервных фондов. Фактически МВФ будущего должен стать центром таких фондов. Такая сеть послужит основой для «глобальной сети финансовой безопасности», которая все чаще фигурирует в обсуждении международных валютных вопросов.
МВФ также следует отдать должное за осмотрительное управление международными потоками капитала. Бреттон-Вудское соглашение обязывало страны постепенно сокращать контроль над торговлей и другими платежами по текущим операциям, но не за потоками капитала. Попытка вынудить страны либерализовать свои счета м операции с капиталом потерпела поражение в 1997 году. И после глобального финансового кризиса МВФ рекомендовал использовать некоторые правила учета операций с капиталом в качестве макропруденциального инструмента для управления бумами и спадами внешнего финансирования.
Однако некоторые инициативы МВФ, хотя и важные, не оказали того воздействия, которое им следовало бы оказать. Рассмотрим специальные права заимствования, единственную действительно глобальную валюту, которая была создана в 1969 году. Хотя ассигнования на СДР сыграли важную роль в создании ликвидности и пополнении официальных резервов стран-членов во время крупных кризисов, в том числе в 2009 году, этот инструмент по-прежнему недоиспользуется.
МВФ должен более активно полагаться на СДР, особенно в том, что касается его собственных программ кредитования, рассматривая неиспользованные СДР как «депозиты», которые можно направлять на финансирование займов странам. Это было бы особенно важно, когда во время кризисов наблюдается значительный рост спроса на его ресурсы, поскольку это эффективно позволило бы МВФ «печатать деньги», как это делают центральные банки во время кризисов, но на международном уровне.
Это должно сопровождаться созданием новых кредитных инструментов — процесс, который основывается на реформах, которые были приняты после глобального финансового кризиса. Как предложили сотрудники МВФ — и как рекомендовала группа G20 по глобальному финансовому управлению в прошлом году — Фонд должен заключить соглашение об обмене валюты для краткосрочного кредитования во время кризисов. Центральные банки из развитых стран часто заключают двусторонние соглашения о свопах, но эти механизмы обычно маргинализируют развивающиеся и развивающиеся страны.
Есть инициативы МВФ, которые потерпели неудачу в целом. Примечательно, что в 2001-2003 годах попытки согласовать механизм урегулирования суверенного долга потерпели неудачу из-за противодействия со стороны Соединенных Штатов и некоторых крупных развивающихся экономик.
Безусловно, МВФ внес важный вклад в кризисы суверенного долга, предлагая регулярный анализ способности стран, находящихся в кризисе, к погашению, и советуя им реструктурировать долг, который является неустойчивым. Но механизм урегулирования задолженности все еще необходим, и его следует вернуть в повестку дня.
Наконец, МВФ нуждается в амбициозных реформах управления. Самое главное, опираясь на реформы, которые были утверждены в 2010 году, но вступили в силу только в 2016 году, Фонд должен обеспечить, чтобы квоты и право голоса лучше отражали растущее влияние стран с развивающейся и развивающейся экономикой. С этой целью МВФ должен прекратить практику назначения только европейских управляющих директоров, точно так же, как Всемирный банк должен начать рассматривать не граждан США как своего президента.
Уход Лагард представляет собой прекрасную возможность направить МВФ на путь к более эффективному и инклюзивному будущему.
Уход Кристин Лагард с поста главы МВФ — реальный шанс пересмотреть глобальную роль организации