120 дней Содома – сталинская версия

6554
0
65540
Источник: ОРД

80 лет назад, в апреле 1939 г., арестовали Николая Ежова: наркома водного транспорта и, на тот момент, уже экс-наркома внутренних дел. Вскоре он написал довольно странное признание: «Считаю необходимым довести до сведения следственных органов ряд новых фактов, характеризующих мое морально-бытовое разложение. Речь идет о моем давнем пороке – педерастии». Далее он подробно описал, когда, с кем и как занимался этим делом. «Все это сопровождалось, как правило, пьянкой», — меланхолично резюмировал Николай Иванович.

Зачем вдруг Ежов, обвиняемый в заговоре против советского руководства и шпионаже, ударился в интимные воспоминания? Возможно, бывший обладатель «стальных ежовых рукавиц» надеялся, что за прежние заслуги к нему проявят снисхождение и как бы давал подсказку для смягчения наказания (уголовную ответственность за гомосексуализм в СССР ввели в декабре 1933-го, давали от 3 до 8 лет). Однако следствие пришло к выводу, что Ежов «занимался мужеложеством в антисоветских целях», привлекая партнеров к заговору… По свидетельству очевидцев, когда Ежова вели на расстрел, он пел «Интернационал».

В смертном приговоре упоминаний о гомосексуализме вообще не было. Однако упомянутых в признании партнеров арестовали, расспросили во всех подробностях, чем они там занимались (как признался один из них, «Ежов занимался со мной самыми извращенными формами разврата») и тоже расстреляли – все-таки бухали и трахались они «в антисоветских целях».

Молотов: уроки воздержания

В одной из своих разоблачительных книг Виктор Суворов (Резун) однозначно утверждает: «в Советском Союзе выдвигались самые фантастические обвинения — от шпионажа в пользу Аляски до черт знает чего. Но было два обвинения, которые никогда не выдвигались зря: тем, кто не пил и по чужим женам не шлялся, пьянства и бытовухи не шили. А если шили, значит, были основания».

Однако, вряд ли в этом вопросе стоит быть столь категоричным. Возьмем, например, историю Полины Жемчужиной – супруги Вячеслава Молотова, экс-главы правительства, министра иностранных дел и одного из ближайших соратников Сталина.

29 декабря 1948 г. Политбюро ЦК ВКП(б) рассмотрело вопрос «О политически недостойном поведении Жемчужиной». По данным Комиссии партийного контроля и МГБ, «вокруг нее группировались еврейские националисты, и она являлась советником и заступником их». Причем, на заседании обнародовали сведения очень личного характера: о любовниках Жемчужиной и даже показания двух бывших ее помощников, что они якобы занимались с ней групповым сексом.

(Умел тов. Сталин организовать новогодний корпоратив! https://ord-ua.com/2015/05/09/-stalin-kak-borets-protiv-kulta-pobedyi/)

Очевидно, нужные показания из них выбили. Наверное, Молотов мог бы зарядить в табло Сталину за такое паскудство. Однако при голосовании вопроса об исключении Жемчужиной из партии Молотов всего лишь воздержался, за что уже 20 января покаялся: «При голосовании в ЦК предложения об исключении из партии П.С.Жемчужиной я воздержался, что признаю политически ошибочным. Заявляю, что, продумав этот вопрос, я голосую за это решение ЦК, которое отвечает интересам партии и государства и учит правильному пониманию коммунистической партийности…».

Уже 26 января 1949 г. Жемчужину арестовали и сослали в Кустанайскую область. Заодно посадили с десяток ее родственников и бывших сослуживцев. А Молотов, хоть и потерял пост министра иностранных дел, остался замглавы правительства и членом Политбюро!

В январе 1953-го Жемчужину привезли в Москву и начали торбить на предмет новых показаний, однако вскоре умер Сталин – и ее сразу освободили. Впоследствии выяснилось, что компрометирующий материал (в т.ч. интимного характера) на Полину Семеновну стали собирать (и выбивать) еще в 1939 г. по указанию наркома внутренних дел Лаврентия Берии.

А самое смешное (или самое жуткое) в этой истории то, что Молотов и Жемчужина до последних дней оставались убежденными сталинистами. Как уже постфактум комментировала ситуацию Жемчужина, «если партия так решила – значит, так было надо».

Берия: скромный развратник

Между тем, в 1953-м за аморальное поведение досталось самому Берии, который на тот момент занимал должности первого вице-премьер и главы объединенного МВД-МГБ. Его арестовали по обвинению в шпионаже и подготовке заговора: якобы собирался захватить власть и установить единоличную диктатуру. Однако, не смотря на все старания следователей, убедительных доказательств подготовки заговора найти не удалось. Чтобы скомпрометировать Берию в глазах партактива, бывшие соратники по Совету министров и Политбюро обнародовали информацию о его сексуальной необузданности, которая быстро обрастала слухами – что он якобы насиловал старшеклассниц и т.п.

Следствие проявило большой интерес к личной жизни Берии и пришло к выводу, что тот пользовался служебным положением, чтобы склонять женщин к интиму. Всего было составлено 9 списков, в которых значилось 62 женщины.

«Большинство женщин, которые значатся в списках, мои сожительницы, — признался Берия на допросе. — Списки составлены за ряд лет». Как для заядлого ловеласа – не так уж и много. Неудивительно, что молва приписывала ему много больше.

Как бы там ни было, Берию (как и Ежова) расстреляли по совершенно надуманному обвинению – как шпиона и заговорщика. Ни одного изнасилования ему не инкриминировали. В последнем слове Берия признал свое морально-бытовое разложение: «Многочисленные связи с женщинами, о которых здесь говорилось, позорят меня как гражданина и бывшего члена партии».

Между тем, кампания по дискредитации и демонизации Берии, на которого повесили всевозможных собак, удалась на славу.

«Щоб закінчити про Берію і ніколи до нього не повертатися, — записал тогда в дневнике кинорежиссер Александр Довженко. — Все, що я знав про суд над ним, про його знищення і про зміст звинувачувального вироку, про що розповів мені К., все настільки огидне, настільки злочинне і таке патологічно-мерзотне, що далі вже нікуди. Не можна ні писати, ні доповідати робітникам і колгоспникам, ні повчати дітей, бо все позбавлене найменшого повчального змісту».

Впрочем, и тут не все так однозначно. Например, через Берию, как через куратора атомного проекта, порою проходила четверть госбюджета СССР. Однако следствие так и не нашло с его стороны каких-либо финансовых злоупотреблений. У него конфисковали всего 363 тысячи рублей. И это при 28 тысячах рублей ежемесячного заработка (8 тысяч зарплата + 20 тысяч дотация), а также две Сталинские премии общей суммой 250 тысяч рублей!

И еще одна интересная деталь, характеризующая советские аппаратные нравы. В апреле 1939-го время Берия во главе группы сотрудников арестовал своего бывшего начальника Ежова в кабинете Маленкова, который в феврале 1936-го стал преемником Ежова на посту завотделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б). А в июне 1953-го первого вице-премьера и министра внутренних дел Берию арестовали на заседании Совета министров СССР под председательством Маленкова, который и дал соответствующее указание группе военных.

Такая вот «коммунистическая Санта-Барбара». Как говорят совкодрочеры, «такую страну просрали!».

Дмитро Шурхало, для «ОРД»

23.04.2019

Материалы по теме

120 дней Содома – сталинская версия