Ошибочный подход Швеции к борьбе с COVID-19 стал причиной высокой смертности в стране

6672
0
66720
Источник: Версия

Является ли решение Швеции не вводить национальную изоляцию способом борьбы с COVID-19? Неортодоксальный ответ страны на коронавирус популярен среди местного населения и заслужил похвалу некоторых иностранных государств. Но он также внес свой вклад в один из самых высоких COVID-19 в мире показателей смертности, опережающий Соединенные Штаты.

В ресторанах и барах Стокгольма людно. Местные жители охотно наслаждаются весенним солнцем после долгой темной зимы. Школы и спортивные залы продолжают работать. Шведские чиновники дали рекомендации по действиям в условиях пандемии, но не стали вводить жесткие ограничения. Ни в одном официальном заявлении гражданам не рекомендовали носить маски.

На ранних стадиях пандемии правительство и большая часть обозревателей с гордостью обсуждали «шведскую модель», утверждая, что она основывается на уникально высоком уровне доверия шведов к органам государственной власти и друг к другу. Премьер-министр Стефан Лёвен призвал к самодисциплине шведов, ожидая, что они будут действовать ответственно, не нуждаясь в указаниях властей.

Согласно данным «Всемирного опроса о ценностях», шведы действительно склонны проявлять уникальное сочетание доверия к государственным институтам и экстремального индивидуализма. Как выразился социолог Ларс Трегорд, каждый швед «несет на своем плече собственного полицейского».

Но не следует путать причину со следствием. Правительство не пыталось создать собственную модель борьбы с пандемией, сознательно веря в чувство гражданской ответственности населения. Скорее действия правительства, а точнее бездействие, определялись медлительностью шведской бюрократии, а затем это начали оправдывать, называя доказательством положительных качеств.

В действительности же борьбу с пандемией вверили одному человеку – главному эпидемиологу страны Андерсу Тегнеллу. Сотрудник Национального института общественного здравоохранения подошел к вопросуисходя из собственных предубеждений. Он, в частности, был уверен, что коронавирус не распространится за пределы Китая, а позже — что будет достаточно отследить отдельные случаи завоза инфекции из-за границы. Поэтому тысячам шведских семей, возвращающихся с катания на лыжах в конце февраля в итальянских Альпах, настоятельно рекомендовалось вернуться на работу и в школу, если у них нет характерных симптомов заболевания, даже если члены их семей были больны. Тегнелл утверждал, что в Швеции не было никаких признаков передачи вируса от человека к человеку, а потому нет необходимости в более жестких мерах. Несмотря на опыт Италии, шведские горнолыжные курорты оставались открытыми.

Между строк Тегнелл указал, что отказ от драконовской политики, направленной на прекращение распространения вируса, позволит Швеции постепенно выработать коллективный иммунитет. Он подчеркнул, что эта стратегия более выигрышная.

Несмотря на все это, правительство Швеции оставалось пассивным. Что, отчасти, отражает уникальную особенность политической системы страны: сильное разделение власти между министерствами центрального правительства и независимыми ведомствами. И в тумане войны Лефвену было удобно позволить агентству Тегнелла взять на себя ответственность. Самоуверенность последнего позволила правительству снять себя ответственность. Более того, Лефвен, скорее всего, хотел продемонстрировать свое доверие науке и фактам, не оспаривая, подобно президенту США Дональду Трампу, мнение экспертов.

Однако следует отметить, что решения государственного эпидемиолога резко критиковали независимые эксперты в Швеции. 22 самых известных профессора в области инфекционных заболеваний и эпидемиологии в стране опубликовали статью, где призвали Тегнелла подать в отставку, а правительство — пересмотреть политику борьбы с коронавирусом.

К середине марта, когда инфекция распространилась по всей стране, Лефвен был вынужден занять более активную позицию. С тех пор правительство играет в догонялки. С 29 марта был введен запрет на проведение массовых мероприятий с числом участников более 50 человек, тогда как раньше их число ограничивалось 500, а также введены санкции за несоблюдение ограничений. Затем, с 1 апреля, был введен запрет на посещение домов престарелых, после того как стало ясно, что вирус поразил около половины таких учреждений в столице.

Подход Швеции оказался ошибочным по крайней мере по трем причинам. Какими бы добродетельными ни были шведы, в любом обществе всегда будут маргиналы, и когда дело доходит до высоковирулентного микроорганизма, не требуется злого умысла, чтобы причинить вред окружающим. Более того, шведские власти, как и правительства других стран, позже узнали о возможности бессимптомной передачи и о том, что инфицированные люди являются наиболее заразными до того, как у них проявятся симптомы. И, в-третьих, изменился состав населения Швеции.

После многих лет невероятно высокого уровня миграции из стран Африки и Ближнего Востока 25% шведского населения (2,6 миллионов из 10,2 миллионов жителей страны) сегодня имеют иностранное происхождение. Эта доля еще выше в столичном регионе. Мигранты из Сомали, Ирака, Сирии и Афганистана составляют значительную долю умерших от COVID-19. Частично это объясняется отсутствием информации на языках мигрантов. Но более важный фактор, по-видимому, — плотность размещения мигрантов, которая усиливается культурными особенностями.

Пока рано оценивать последствия шведской модели. Уровень смертности от COVID-19 там в девять раз выше, чем в Финляндии, почти в пять раз чем в Норвегии, и более чем в два раза выше чем в Дании. В некоторой степени эти цифры могут отражать гораздо большую численность мигрантов, но тем не менее разительные различия с северными соседями впечатляют. Дания, Норвегия и Финляндия на раннем этапе ввели жесткие ограничительные меры, стремясь сдержать распространение вируса.

Теперь, когда COVID-19 широко распространен в домах престарелых и других общинах, шведское правительство вынуждено дать задний ход. Другим странам, которым шведская модель кажется привлекательной, следует уяснить, что ее отличительной чертой является высокая смертность.

07.05.2020

Материалы по теме

Ошибочный подход Швеции к борьбе с COVID-19 стал причиной высокой смертности в стране